Фильм Сокурова “Русский ковчег” (2003) и понятие о русской национальностиSokurov’s Movie “Russian Ark” (2003) and the Russian National Identity

Главной идеей фильма “Русский ковчег” является распространение просвещения по стране и через него подъём русского самосознания, понятия о русской национальности, и национализма в различных его проявлениях.

Сопровождает идею национального самосознания, утверждения нации-государства, во-первых, его укрепление статуса нахождения под руководством единовластия царя, и во-вторых, её невероятное возвращение после краха советского социализма – тогда возникает настоящий взрыв российского самосознания в духе национализма и ностальгии.

“Русский ковчег” начинается сценой возбуждения, прозошедшего в результате непонимания, куда я попал. Главный кадр изображает полнейшую темноту на фоне какофонии звуков- ветра, тревожного сигнала, доносящегося с корабля, настройки музыкальных инструментов, звук падающей воды, хихиканье, и всвозможных музыкальных эффектов, которые все соединяются во что-то невообразимое. Вот эта какофония призрачных звуков появляется снова и снова на протяжении 90 минут фильма. Голос самого режиссёра (Сокурова собственный) доносится откуда-то издалека, в темноте, почти как бы во внутреннем монологе с самим собой, пытающемся определить, где же он:” Я открываю глаза и ничего не вижу, я только помню, что была катастрофа…но просто не помню, что случилось со мной.” Вспоминая начальные строки “Инферно” Данте (и Пушкинские аллегорические образы наводнения в Санкт Петербурге в 1824 году), эта потерянная душа кажется пытается отстранить себя от потока времени. “Нет начала в этом фильме и нет конца…”  Персона-голос будет оставаться в течение всего фильма вне “действий”, следуя за группой офицеров и дам из 18-ого столетия через боковую дверь Эрмитажа, который был Зимним дворцом царей. Слева и справа приводятся кадры из этого фильма, а после статьи будут экспонироваться виды Ст.Петербурга 19-ого столетия.

Пётр Великий не только основал город, но и также соорудил первую версию Зимнего дворца и музей, который тогда назывался Кунсткамерой, библиотеку и музей естествознания для его Академии Наук. Екатерина Великая была основательницей Эрмитажа, и купила более 250 картин в 1764 году, чтобы начать колекцию. Царь Николай Первый открыл Новый Эрмитаж в 1852 году и учредил “публичный” вход в музей. Правление Николая Второго знаменуется окончанием двойной роли Эрмитажа как музея и резиденции царей. Это тоже означает конец эпохи Петровских реформ, и то,что показывается в фильме, отход России от Европы во время Советского и после-Советского периодов. В фильме сатирически изображается исторический прогресс и хотя это делается в театральной форме, “Русский ковчег” (остров царей) не отходит от основной линии повествования. А наоборот, старается держаться ближе к физической и исторической карте Эрмитажа и Зимнего дворца, показывая различные перидды 19-ого столетия, блокаду Ленинграда во время Второй Мировой войны, современный Петроград и скачки туда-сюда во времени. “Русский ковчег” демонстрирует, как ностальгия по воображаемому прошлому часто производит различные формы потери памяти и взамен рождает национальные мифы. Фильм изображает историю не как факт, а как поэтическую конструкцию, которая смещается иногда в Европу, а иногда подальше от неё, через посредство метафор, иллюзий и мифов.

А что ты думаешь, мой любезный читатель, по этому поводу?     Посмотри экспозицию видов С. Петербурга 19-ого столетия.                               

no images were found

A central issue in “Russian Ark” is the spread of enlightenment through and the rise of the nation-state, and with it various forms of nationalism. Accompanying the age of the nation-state-first its emergence from under the tutelage of Empire, and second its ferocious return after the fall of Soviet-styled socialism – there has been an explosion of discourses about nationalism and nostalgia.

“Russian Ark” begins with the anxiety produced by a sense of disorientation. The establishing shot is one of complete darkness accompanied by a cacophony of sounds-the wind, a ship’s foghorn, the tuning of instruments, the sound of moving water, muffled laughter, and distorted musical accents that merge into one another to become indistinguishable. This haunting background sound reappears throughout the remaining 90 minutes of film. A voice (Sokurov’s own) emerges out of the darkness and, almost as if in an internal monologue, seeks to orient itself: “I open my eyes and I see nothing, I remember only that there was some calamity…but I just can’t remember what happened to me.” Alluding to the opening lines of Dante’s “Inferno” (and Pushkin’s allegorical images of the flood of St. Petersburg in 1824), this lost soul seems to have strayed from the course of time. “There is no beginning or ending to this film…” The voice persona will remain estranged from the “action” of the film, following a group of eighteenth century officers and ladies through the back entrance of the Hermitage which was the Winter Palace of the tsars. To the right and to the left one can see the film shots and below it will be shown the image list of the sights of St. Petersburg of 19-th century.

Peter the Great not only founded the city, but also constructed the first incarnation of the Winter palace and the museum, which was then a Kunstkammer, library, and natural history museum for his Academy of Sciences. Catherine the Great was the founder of the Hermitage, and bought over 250 paintings in 1764 to begin the collection. Tsar Nicholas I opened the New Hermitage in 1852 and provided “public” access to the museum. The reign of Nicholas II marks the end of the Hermitage’s double role as museum and home to the tsars. It also marks the end of the epoch of Petrine reforms, and what the film presents as the splitting of Russia from Europe during the Soviet and post-Soviet periods.                                                                                                                                                                

The film mimics this historical progression and although “Russian Ark” (island) of the tsar emphasizes theatricality, it doesn’t spin it out of control into random. Instead the film hinges on the physical and historical map of the hermitage and the Winter Palace showing various periods of nineteenth century, the siege of Leningrad during WWII, contemporary Petrograd and back and forth in time. “Russian Ark” demonstrates how nostalgia for an imaginary past often produces various forms of erasure and national myths of origin. It treats history not as fact but as a poetic construction that has drifted in and out of Europe via metaphor, allusion, and myth.

What do you think about this subject, my cherished reader?          

no images were found