В умах и сердцах большинства русских людей, включая мемуаристов любой ориентации, присутствует мнение, что гении мужского пола превалируют над гениями женского пола по значительности и важности; мужское превосходство, сила и даже посредственность предпочитается женскому превосходству и силе.
6 декабря 1895 года великий писатель Антон Чехов, произведения которого принесли ему всемирную славу на континентах за его гуманные отношения, писал к своему другу издателю Суворину: “Погода в Москве стоит хорошая, нет холеры, нет нигде лесбиянской любви…
Бррр! Помнишь тех, о которых ты писал мне, наводит тошноту, как будто я съел испорченные сардины. В Москве их нет – и это прекрасно.”
И поэтому не удивительно считать, что в Российской культуре была распространена гомофобия, и что больше всего известный период о жизни Парнок, было то, что она 18 месяцев была в любовной связи с Мариной Цветаевой, которая справедливо считается одним из четырёх великих русских поэтов двадцатого столетия.
Но София Парнок тоже была поэтом. Перед нами книга “София Парнок”, Жизнь и Деятельность Русской Сафо,
автор: Диана Л юис Бёргин, Нью Йоркский Университет, Нью Йорк и Лондон, 1994 г. Слева приводится её обложка, справа фото Марины Цветаевой со своей дочерью, помещённое в этой книге.
Выдержка из этой книги:
“Цветаева помнила Парнок с момента появления её в гостиной. На ней был простой, чёрный вязаный жакет с отлетающим воротником. Огонь потрескивал в камине, весь воздух был пропитан запахом чая и духами Белая Роза. Почти тот час же кто-то подошёл к Парнок и сказал, что есть один поэт, с которым ей нужно встретиться. Когда она поднялась, она заметила, возможно, в первый раз, молодую женщину-блондинку с короткой стрижкой, одетую в шёлковое, почти золотистого цвета, платье, которая непринуждённо встала, чтобы поприветствовать её.
Дальше вечером, Цветаева вспоминала звенящие рюмки, чокаясь с Парнок над голубой вазой с цветами. Когда в очередной раз они произнесли тост, их рюмки на минуту встретились, я подумала про себя:”О, будь моим Орестеем!” В эту секунду она взяла один из цветков из вазы и протянула его Парнок.”
Из стихотворений Марины Цветаевой “Подруга”:
“Под лаской плюшевого пледа 
Вчерашний вызываю сон.
Что это было?-Чья победа?
Кто побеждён?
Всё передумываю снова,
Всем перемучиваюсь вновь.
В том, для чего не знаю слова,
Была ль любовь?
Кто был охотник? Кто-добыча?
Всё дьявольски-наоборот!
Что понял, длительно мурлыча,
Сибирский кот?
В том поединке своеволий 
Кто, в чьей руке был только мяч?
Чьё сердце-Ваше ли, моё ли-
Летело вскачь?
И васё-таки-что ж это было?
Чего так хочется и жаль?
Так и не знаю: победила ль?
Побеждена ль?
23 октября 1914 г.”
София Парнок родилась в 1885 году в Таганроге в семье Александры и Якова Парнок, среднего класса еврейской семье, которая принадлежала к интеллектуальной элите города. Её мать Александра Абрамовна была исключительно образованной женщиной по тем временам, одной из первых поколений женщин-докторов в России. Её отец Яков Соломонович, фармацевт и владелец аптеки, был одним и пятисот “Почётных граждан Таганрога”, титул, который присваивается не по благородному происхождению, а за заслуги перед городом и отечеством. Хотя он был и чувствителен к проявлениям анти-Семитизма, однако, был безразличен к религии, никогда не ходил в синагогу, не заставлял детей соблюдать религиозные обряды, и часто поговаривал о своей мечте покинуть Россию и жить в Западной Европе. Дети получили отличное образование в семье и гимназиях.
Посмотрите нашу фото галлерею “Софья Парнок”:
Книга, которую мы держим сейчас в руках, содержит подробный анализ стихов, деятельности и жизненного пути Софии Парнок, о которой Борис Пастернак сказал:” Биография поэта находится в том, кто читал (е)ё”.
Биография Софии Парнок в её стихах. Здесь их приведено большое колиество. Но, к сожалению, они
переведенны с русского на английский язык. Перводы блестящие. Но где оригиналы, написанные на родном языке поэтессы? Где они? Их нет. Поэтому очень трудно судить о стихах С. Парнок. Опять вернёмся к её роману с Мариной Цветаевой.
Чувства Парнок к Цветаевой медленнее выкристаллизовывались и проявлялись, их было труднее оценивать. Она тот час же признала творческую одарённость поэтессы Цветаевой, влюбилась в неё, подпитывала и взращивала её, никогда не прекращала любить её даровитость в ней. Другая часть Парнок, должно быть, завидовала таланту её молодой любовницы, но каким-то образом ей удавалось подавлять эту зависть и уклоняться от поэтического соперничества с Цветаевой. Она отвергла неприятную роль Сальери и пыталась исполнять роль “Сальери, который любит Моцарта”, прислушивась к желанию Цветаевой описать их любовь в Русской поэзии в цикле “ПОДРУГА”.
И снова Цветаева:
“Хочу у зеркала, где муть
И сон туманящий, 
Я выпытать-куда Вам путь
И где пристанище.
Я вижу: мачта корабля,
и Вы-на палубе…
Вы-в дыме поезда… Поля
В вечерней жалобе…
Вечерние поля в росе,
Над ними-вороны…
-Благословляю Вас на все
Четыре стороны!
3 мая 1915″
Софья Парнок умерла в 1933 году в деревне Каринское, состоящей из приблизительно 40 домов в коттедже, который они арендовали вместе с Цубербиллером недалеко от Москва-реки.
Все, кто знали Софью Парнок, вспоминают её с любовью и нежностью. Да благослови её Бог!
Слушайте: кд Ланг “Я выживу”
In the minds and hearts of most Russians, including memoirists of either sex, male geniuses in interest and importance; male excellence, strength, and even mediocrity consistently are preferred to female excellence and strength.
On December 6, 1895, the great writer Anton Chekhov, whose stories have gained him a reputation the world over for humane attitudes, wrote to his friend, the publisher Suvorin: “The weather in Moscow is good, there’s no cholera, there’s also no lesbian love…Brrr! remembering those persons of whom you write me makes me nauseous as if I’d eaten a rotten sardine. Moscow doesn’t have them-and that’s marvelous.”
It is therefore not surprising, that the best-known period of Parnok’s life is the eighteen months of her love affair with Marina Tsvetaeva, who is justifiably considered one of the four greatest twentieth-century Russian poets. But Sophia Parnok was also a poet. This is the book about her( photo to the left – front cover, to the right a photo from the book-Marina Tsvetaeva with her daughter at the period of time).
From the book; “Tsvetaeva remembered Parnok from the moment she entered the drawing room, wearing a simple, black-knit jacket with a wing collar. A fire was crackling in the grate, the air smelled of tea and White Rose perfume. A lmost immediately, someone came over to Parnok and said there was a young poetwhom she had to meet.. As she rose, she noticed, perhaps for the first time, a young woman with short, curlyblonde hair, dressed in an almost gold-colored faille dress, who was getting up to meet her with an unforced
movement.
Later in the evening, Tsvetaeva remembered clinking glasses with parnok above the blue vase. As they toasted and locked glasses for a moment, she thought to herself,”Oh, be my Orestes!” Spontaneously, she took one of the flowerrs from the vase and offered it to Parnok.
From Tsvetaeva’s “Girlfriend’ dedicated to Parnok:
“and still-
what happened, really?
What do I so regret and want?
And I don’t know: did I conquer?
Was I overcome?”
Sophia Parnok was born in1885 in Taganrog in Russia to Alexandra and Yakov Parnokh, middle class Jewish family, who was considered part of Taganrog intellectual elite. Her mother Alexandra Abramovna was an exceptionally well-educated woman for her time, one of the first generation of women doctors in Russia. Her father Yakov Solomonovich, a pharmacist and the owner of an apothecary, was one of Taganrog’s five hundred “hereditary honorary citizens”, a title conferred on persons not of gentle birth for good citizenship and services rendered to the state. Though sensitive to anti-Semitism, he was indifferent to religion, never attended synagoue, provided no religious instruction for his children, and gave frequent voice to his dream of leaving Russia and living in Werstern Europe. The children got an excellent education at home and in gymnasiums.
Watch our photo show “Sophia Parnok”:
The very book we are looking through, provides us with the detailed analysis of the poems Sophia wrote at different times and as Pasternak put it in words: “The biography of a poet is found in what happens to those who read her”.
Her verses. Unfortunately, I never had a chance to read them in her native language, Russian. Here they are presented in translation to English. Translated beautifully. But where are the originals? Alas, I don’t see them. So, I could not formulate my opinion about them. And appeal again to Tsvetaeva’s “Girlfriend”:
“Parrying all smiles with my poems!
I reveal to you and the world-at-large
Everything in you and that lies in store for us,
Fair stranger with the brow of Beethoven!”
Parnok’s feeling for Tsvetaeva were slower to crystallize and express themselves and are much harder to guess at. She immediately recognized Tsvetaeva’s giftedness, fell in love with it, nurtured and cherished it, and never ceased to love it. The less generous side of her must have envied her young lover’s poetic gift, but she managed somehow to conquer her envy and wisely refrained from vying directly with Tsvetaeva in the poetic arena. She rejected the loathsome role of Salieri and endeavored to be a “Salieri who loved his Mozart” deferring to Tsvetaeva’s desire to write their love into Russian poetry in the “Girlfriend” poems.
“Right away my heart said:”She’s the one!”
At random, I forgave you everything,
Knowing nothing-not even your name!
My only thought was,”love me, love me!”
Sophia Parnok died in 1933 in Karinskoye, village of about forty houses, in the cottage, Parnok and Tsuberbiller rented not far from the Moscow River.
All who knew her remember Sophia Parnok with love and tenderness in their hearts. Bless her!
Listen to: kd Lang “I will Survive”
Author
valpat21@hotmail.ca